42 года назад, в ночь с 1 на 2 марта 1969 года, около 300 военнослужащих Народно-освободительной армии Китая, вооруженных автоматами АК-47 и карабинами СКС, переправились на расположенный на реке Уссури остров и заняли оборону на его западном берегу, обращенном к советской стороне. Так начался вооруженный конфликт вокруг крохотного островка, название которого врезалось в память не одному поколению советских людей. Потому что это был остров Даманский.

Географические данные гласят, что остров Даманский находится на реке Уссури в 230 км южнее Хабаровска и в 35 км западнее райцентра Лучегорск Приморского края. Остров совсем небольшой: по площади он занимает 0,75 кв. км. С юга на север он вытянут на 1500-1800 м, а его ширина достигает 600-700 м. Цифры эти достаточно приблизительны, поскольку размеры острова сильно зависят от времени года. Весной Даманский заливают воды реки Уссури, и он почти скрывается из виду, а зимой остров возвышается темной горой на ледяной глади реки. От советского берега до острова – около 500 м, от китайского – порядка 300 м.

Как и большинство других амурских и уссурийских речных островов, Даманский оказался в наших владениях в соответствии с Айгунским договором 1858 года, Пекинским трактатом 1860 года, Договорным актом 1911 года.

В соответствии с общепринятой практикой границы на реках проводятся по главному фарватеру, однако русло реки Уссури неустойчиво, и при определении границ российская сторона настояла на проведении границы по Уссури по урезу воды вдоль китайского берега. Таким образом, вся река и находившиеся на ней острова оказались российскими. Впрочем, китайское правительство, у которого хватало тогда проблем и внутри страны, и чуть ли не по всему периметру границ, особенно и не возражало: прилегающие к Уссури провинции были малозаселенной и нищей окраиной, особого интереса для Пекина не представляющей.

Царское же правительство как раз вовсю осуществляло освоение Дальнего Востока, создавались новые казачьи войска – Амурское и Уссурийское, и в единоличном использовании Амура, Уссури и прочих рек оно было весьма заинтересовано. При этом все же, несмотря на все свое «великодержавие», правительство указывало своим верноподданным, особенно военным и казакам, без лишней нужды проживающих по ту сторону рек китайцев не ущемлять. Например, в «Положении» Комитета министров России от 13 октября 1867 года говорилось: «Надел землею Амурской конной бригады и Амурского пешего батальона… утвердить с тем: а) чтобы при отводе казакам на островах р. Амура покосных мест принималась граничною линией средина главного фарватера, а при смежном казаков с китайцами пользовании землею и водами наблюдалась крайняя осторожность».

В 1929 году на уже советском Дальнем Востоке вспыхнул серьезный конфликт. 300-тысячная армия правившего в маньчжурских провинциях маршала Чжан Сюэ-ляна на четырех направлениях атаковала приграничные советские территории. Войска Особой Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА) Василия Блюхера, несмотря на десятикратное превосходство сил противника, устроили им хорошую трепку и взяли под свой контроль практически все амурские и уссурийские острова, находящиеся в пределах дальности орудийной стрельбы. А после того как Япония в 1931 году захватила Маньчжурию, эти острова СССР автоматически стал считать своими.

После победы в Китае «народно-освободительной революции» в 1949 году китайские товарищи стали вежливо намекать советским «старшим братьям», что составленные в ХIХ веке договора носили «неравноправный» характер, и что хотя бы в вопросе проведения границ по линии фарватера их не мешало бы привести к мировой практике. Советские товарищи, в принципе, были согласны, но с конкретными действиями не спешили. К тому же официально советско-китайская граница была объявлена «границей дружбы и братства», и споры из-за каких-то мелких островов казались просто несерьезными.

Ситуация изменилась в 1960-е годы, по мере ухудшения советско-китайских отношений. В 1964 году прошли переговоры по пограничному размежеванию, но в итоге (некоторые связывают неудачу переговоров с отставкой Хрущева в октябре 1964 года) они окончились провалом. Потом правящие в обеих странах коммунистические партии рассорились насмерть: КПСС осудила маоистскую «культурную революцию», КПК – «советский ревизионизм и великодержавие». При этом «товарищ Мао» стал вслух высказывать претензии уже чуть ли не на весь Дальний Восток, Сибирь и Среднюю Азию.

На спорных же уссурийских островах с начала 1960-х обстановка постепенно накалялась. По заявлениям советской стороны, группы гражданских лиц и военнослужащих стали систематически нарушать пограничный режим и выходить на советскую территорию, откуда всякий раз выдворялись пограничниками без применения оружия. Число таких провокаций резко возросло: в 1960 году их было 100, в 1962-м – более 5000. Затем стали совершаться нападения хунвейбинов на пограничные патрули. Счет подобным эксцессам шел на тысячи, в каждом из них задействовались до нескольких сотен человек.

По китайской версии событий, советские пограничники сами устраивали провокации и избивали граждан КНР, занимавшихся хозяйственной деятельностью там, где они всегда это делали. Бредовость этих заявлений очевидна хотя бы потому, что сельхозработами на том же Даманском заниматься было невозможно: в теплую погоду он почти весь покрывался водой, а когда вода сходила, наступали холода.

Однако именно в районе Даманского в начале весны 1969 года китайское руководство решило попробовать советскую границу на прочность.

Занявшие в ночь на 2 марта остров бойцы НОАК постарались к утру укрепиться на его западном берегу. А для поддержки высадившегося на Даманский подразделения на китайском берегу были оборудованы позиции безоткатных орудий, крупнокалиберных пулеметов и минометов, располагались резервы пехоты.

Утром 2 марта 1969 года с наблюдательных постов советских пограничников поступила информация, что со стороны поста «Гунсы» в направлении Даманского направилась группа из 30 китайцев.

Начальник заставы Нижне-Михайловка старший лейтенант Иван Стрельников поднял своих подчиненных по команде «в ружье», после чего позвонил оперативному дежурному пограничного отряда.

Личный состав погрузился в три машины – ГАЗ-69 (7 человек во главе со Стрельниковым), БТР-60ПБ (примерно 13 человек, старший – сержант В.Рабович) и ГАЗ-63 (всего 12 пограничников во главе с младшим сержантом Ю.Бабанским). ГАЗ-63, на котором выдвигался со своей группой Бабанский, был со слабым двигателем, поэтому по пути к острову отстал минут на 15 от основной группы.

Приехав на место, командирский «газик» и БТР остановились у южной оконечности острова. Спешившись, пограничники двинулись в направлении нарушителей двумя группами: первую вел по льду сам начальник заставы, а группа Рабовича шла параллельным курсом непосредственно по острову.

Вместе со Стрельниковым был фотограф политотдела пограничного отряда рядовой Николай Петров, который снимал происходящее кинокамерой, а также фотоаппаратом «Зоркий-4».

Приблизившись к провокаторам (около 11:10), Стрельников выразил протест по поводу нарушения границы и потребовал от китайских военнослужащих покинуть территорию СССР. Один из китайцев что-то громко ответил, затем раздались два пистолетных выстрела. Первая шеренга расступилась, а вторая открыла внезапный автоматный огонь по группе Стрельникова.

Группа Стрельникова и сам начальник заставы погибли сразу. Подбежавшие китайцы выхватили из рук Петрова кинокамеру, но фотоаппарат не заметили: солдат упал на него, прикрыв полушубком.

Засада на Даманском также открыла огонь – по группе Рабовича. Рабович успел крикнуть: «К бою!», но это уже ничего не решало: несколько пограничников были убиты и ранены, оставшиеся в живых оказались посреди замерзшего озера на виду у китайцев.

Часть китайцев встала со своих «лежек» и пошла в атаку на горстку советских пограничников. Те приняли неравный бой и отстреливались до последнего патрона.

Китайцы принялись добивать раненых. Всех пограничников, еще живых и мертвых, зверски искололи штыками и ножами. В живых остался один солдат – рядовой Серебров. Он получил пулевые ранения и удар штыком, но выжил. Позже его вынесли моряки бригады сторожевых катеров, прибывших на помощь «новомихайловцам».

В это же время на машинах прибыла вторая группа младшего сержанта Бабанского. Он бросился на помощь Стрельникову, но в этот момент обнаружили себя китайцы, залегшие на острове. Пограничники уничтожили нескольких врагов, остальные рванули к китайскому берегу. Китайцы быстро пришли в себя, открыв с острова огонь из автоматов с трех направлений, пулемета и минометов. Минами были уничтожены автомобили, Бабанский потерял больше половины людей. На помощь пришел БТР, огнем башенных пулеметов подавив огневые точки и снизив интенсивность огня. Бабанский отступил.

Через 10 минут после начала боя подошла маневренная группа старшего лейтенанта Виталия Бубенина со стороны заставы «Кулебякины сопки», получившая приказ подстраховать Стрельникова и сразу вступившая в бой. Полчаса продолжалась перестрелка, затем китайцы стали подавлять советских пограничников из минометов и вскоре бросились в атаку. Русские солдаты, вынырнув из травы, открыли по врагу огонь «с колена». Атака захлебнулась, несколько китайцев остались лежать в снегу.

Бубенин вернулся в БТР и решил ударить по китайцам с тыла, совершив эффективный маневр к протоке. Там группа нарвалась на пехотную роту НОАК, перебрасывающуюся на остров. Пограничники открыли огонь из пулеметов бэтээра, буквально утопив в крови китайское подкрепление. Однако тут же с берега по бронемашине ударили противотанковые орудия. БТР был подбит, но механик Шамов сумел вывести машину из-под огня.

Группа Бубенина не сдавалась, и во главе с командиром часть солдат заняла БТР убитого Стрельникова. Месть китайцам получилась что надо: на втором бэтээре Бубенин вышел китайцам во фланг и отрыл огонь. Сидевшие в бронемашине бойцы стреляли по двое из амбразуры, непрерывно работали пулеметы КПВТ и ПКТ. Китайцы не ожидали маневра, и ударные силы НОАК были буквально разорваны в клочья: батальон был практически полностью уничтожен, китайцы потеряли 248 человек.

Израсходовав все патроны, группа стала отходить. На льду они заметили двух раненых пограничников из резерва заставы. Китайцы пытались их добить, развлекаясь прицельной стрельбой по русским солдатам. Бубенин приказал прикрыть раненых бортом и подобрать. БТР остановился и тут же был подбит бронебойным снарядом. Несколько пограничников было убито, остальные ранены, в т. ч. Бубенин. Оставшиеся в живых поползли к советскому берегу, где майор медслужбы Квитко развернул полевой медпункт.

Пока БТР Бубенина действовал в протоке, его подчиненные, оставленные на берегу, самостоятельно держали оборону, отбивая атаки оставшихся поблизости китайцев. Прикрываясь пулеметным огнем, солдаты НОАК бросались в атаку, но каждый раз наталкивались на меткую стрельбу русских солдат. После одной из атак двое солдат, Василий Каныгин и Николай Пузырев, скрываясь за травой и кустарником, скрытно вышли во фланг китайскому подразделению. Храбрые пограничники открыли огонь, перестреляв десяток солдат противника.

Силы китайцев выдыхались, но на заставах практически не осталось личного состава. И тут на помощь пограничникам пришли жители села Нижне-Михайловка. На лошадях и санях они эвакуировали раненых, доставили к острову станковый гранатомет и боеприпасы. В дело наконец вступила наша артиллерия. К двум часам дня остров Даманский перешел под контроль пограничников.

В ходе первого боя погиб 31 пограничник, 21 был ранен. Китайцы потеряли убитыми около 300 человек.

После сражения 2 марта 1969 года на Даманский постоянно выходили усиленные наряды советских пограничников – численностью не менее 10 человек, с достаточным количеством боеприпасов. Саперы проводили минирование острова на случай атаки китайской пехоты.

В тылу, на расстоянии нескольких километров от Даманского, была развернута 135-я мотострелковая дивизия Дальневосточного военного округа – пехота, танки, артиллерия, реактивные установки залпового огня «Град». 199-й Верхне-Удинский полк этой дивизии принял непосредственное участие в дальнейших событиях.

Китайцы тоже накапливали силы для очередного наступления: в районе острова готовился к бою 24-й пехотный полк Народно-освободительной армии Китая, в составе которого насчитывалось до 5000 солдат и командиров.

Таким образом, кровавые события 2 марта 1969 года стали прелюдией к основному столкновению, которое произошло 15 марта.

42 года назад, 15 марта 1969 года, у острова Даманский на реке Уссури (Приморский край), произошло полномасштабное сражение советских пограничников и поддержавших их частей Советской Армии с превосходящими силами китайских войск, решивших попробовать на прочность границу советского Дальнего Востока.

Тем не менее, высшее военно-политическое руководство КНР отнюдь не считало инцидент исчерпанным. Под командованием замкомандующего Шеньянским военным округом в районе Даманского был сосредоточен 24-й пехотный полк Народно-освободительной армии Китая (НОАК) численностью около пяти тысяч военнослужащих, проведена мобилизация резервистов, и т.н. «отрядов народной самообороны», курируемых министерством общественной безопасности КНР.

Справка KM.RU

В боях за Даманский (2-16 марта 1969 года) погибли 58 советских воинов, 94 получили тяжелые ранения. За проявленный героизм четверо военнослужащих получили звание Героя Советского Союза: полковник Д.Леонов и старший лейтенант И.Стрельников (посмертно), старший лейтенант В.Бубенин и младший сержант Ю.Бабанский. Китайские потери советская сторона исчисляла в 700-800 убитых, но некоторые источники (например, японские СМИ) называли цифры до 3000. Официально же китайская сторона данные о своих потерях держит в секрете до сих пор.

Советская сторона после событий 2 марта тоже готовилась к возможному обострению ситуации — на Даманский постоянно выходили усиленные наряды (не менее 10 пограничников, вооруженные групповым оружием). В тылу, на расстоянии нескольких километров от Даманского, была развернута 135-я мотострелковая дивизия Советской Армии, имеющая на вооружении танки, артиллерию и даже секретные тогда реактивные установки залпового огня БМ-21 «Град».

Тем не менее, советское руководство до конца не верило в начало военных действий широкого масштаба, пограничникам и военным постоянно шли указания «проявлять сдержанность» и «не поддаваться на провокации». Да и координация действий между Погранвойсками КГБ и войсками Дальневосточного военного округа (ДВО) оставляла желать лучшего.

Около 15.00 часов 14 марта 1969 года командир Иманского пограничного отряда Д. Леонов получили приказ от вышестоящей инстанции: убрать советские пограничные наряды с острова (логика этого приказа не ясна, как неизвестно и лицо, данный приказ отдавшее).

Пограничники отошли с Даманского, сразу же на китайской стороне началось оживление. Китайские военнослужащие мелкими группами по 10 — 15 человек начали перебежками выдвигаться на остров, другие стали занимать боевые позиции напротив острова, на китайском берегу Уссури.

В ответ на эти действия советские пограничники на 8-ми БТРах под командование подполковника Е. Яншина развернулись в боевой порядок и начали выдвигаться в сторону острова Даманский. Китайцы моментально отошли с острова на свой берег.

Около 20.00 часов 14 марта от той же инстанции поступил другой приказ: остров занять. После 00.00 15 марта на остров вышел отряд подполковника Яншина в составе 60 пограничников на 4-х БТРах. Однако до самого утра обстановка оставалась в целом спокойная – ее оживлял лишь обмен пропагандой, лившейся из громкоговорителей как с китайской, так и с советской стороны. Но в десять утра с китайской стороны заработали орудия и минометы. А несколько китайских рот пошли в атаку на Даманский.

Начался ожесточённый бой, который длился около часа. К 11.00 у оборонявшихся стали заканчиваться боеприпасы, и тогда Яншин на БТРе доставил их с советского берега. Полковник Леонов доложил вышестоящему начальству о превосходящих силах противника и необходимости использовать артиллерию, но безрезультатно.

Около 12.00 был подбит первый советский БТР, минут через двадцать — второй. Тем не менее, отряд Яншина стойко удерживал позиции даже в условиях угрозы окружения. Положение усугублялось тем, что была утрачена связь между Яншиным и Леоновым: антенны на БТРах были срезаны пулемётным огнём.

Для того чтобы сорвать замысел противника окружить оборонявшихся на острове бойцов Яншина, гранатомётный расчёт И. Кобеца открыл меткий огонь со своего берега. Этого в сложившихся условиях было недостаточно, и тогда полковник Леонов принял решение совершить рейд на трёх танках. Танковая рота была обещана Леонову ещё 13 марта, но 9 машин подошли только в разгар боя.

Леонов занял место в головной машине, и три Т-62 двинулись в направлении южной оконечности Даманского. Однако вскоре командирский танк был подбит китайцами выстрелом из гранатомёта (РПГ). Леонов и некоторые члены экипажа получили ранения. Покинув танк, направились к своему берегу. Здесь в полковника Леонова попала пуля — прямо в сердце.

Пограничники продолжали вести бой разрозненными группами и не позволили китайцам выйти на западный берег острова. Обстановка накалялась, остров мог быть утерян. Бой на острове принял очаговый характер: разрозненные группы пограничников продолжали отражать атаки китайцев, которые численно значительно превосходили оборонявшихся. По воспоминаниям очевидцев, ход боя напоминал маятник: каждая из сторон теснила противника при подходе резервов. При этом, однако, соотношение в живой силе все время было примерно 10:1 в пользу китайцев.

Подробности того, что происходило в этот час в наших штабах, не любит никто упоминать. Но приходилось встречать утверждение, что командующий ДВО генерал армии Олег Лосик, прежде чем использовать секретные (для того времени) системы залпового огня «Град», согласовывал этот вопрос лично с Леонидом Брежневым. Есть информация, что Политбюро ЦК КПСС согласие на удар реактивными системами так и не давало. Попадались и свидетельства, утверждающие, что такой приказ отдал замкомандующего ДВО генерал-лейтенант П.М. Плотников фактически на свой страх и риск, получив от Лосика только устное согласие. Так это или нет, вопрос остается спорным и поныне.

Но в итоге в 17.00 15 марта дивизион установок «Град» нанес огневой удар по местам скопления живой силы и техники китайцев и их огневым позициям. Одновременно полк ствольной артиллерии открыл огонь по выявленным целям из 122-мм гаубиц.

Налёт оказался исключительно точным: снаряды уничтожили китайские резервы, миномёты, штабеля снарядов и т.д. Артиллерия била 10 минут, а в 17.10 в атаку пошли мотострелки и пограничники под командой подполковника Смирнова и подполковника Константинова. БТРы вошли в протоку, после чего бойцы спешились и развернулись в сторону вала вдоль западного берега.

Противник начал поспешный отход с острова. Даманский был освобождён, но около 19.00 ожили некоторые огневые точки китайцев. Возможно, в этот момент было необходимо нанести ещё один артиллерийский удар, однако командование сочло это нецелесообразным.

Китайцы еще попробовали вновь захватить Даманский, но три их попытки закончились провалом. После этого советские бойцы отошли на свой берег, а противник не предпринимал более никаких враждебных действий. Впрочем, вплоть до апреля пограничные наряды регулярно обходили Даманский – но дальше на Уссури растаял лед, и посещение островов возможно было только на катерах и лодках. С учетом того, что до китайского берега расстояние куда ближе, чем до советского, и можно было нарваться на засаду, регулярное совершение таких экспедиций командованием погранвойск было признано нецелесообразным. Остров от попыток китайцев его занять оберегали при помощи огневого прикрытия. Всякая попытка китайцев высадиться на Даманский пресекалась снайперским и пулеметным огнем.

10 сентября 1969 года пограничники получили неожиданный приказ из Москвы: огонь прекратить. Сразу после этого китайцы вышли на остров и там обосновались. В тот же день произошла аналогичная история на острове Киркинском, расположенном в 3 км севернее Даманского.

А 11 сентября в аэропорту Пекина произошла «как бы случайная» встреча председателя Совета Министров СССР Алексея Косыгина, возвращавшегося из Ханоя с похорон вьетнамского лидера Хо Ши Мина, с премьером Госсовета КНР Чжоу Эньлаем. Оба премьера были настроены на примирительный лад. И когда Косыгин предложил, что, мол, «пусть войска остаются там, где сейчас находятся», Чжоу с радостью согласился на это предложение. Фактически оно означало, что СССР согласен оставить Даманский за Китаем.

20 октября 1969 года в Пекине прошли уже официальные переговоры глав правительств СССР и КНР. По итогам этих переговоров удалось достичь соглашения о необходимости проведения демаркационных мероприятий участков Советско-Китайской границы. Впрочем, учитывая сохранявшуюся натянутость отношений, с демаркацией не спешили вплоть до советской «перестройки». После визита Горбачева в КНР в 1989 году было окончательно решено провести демаркацию границ по международному принципу – т.е. по фарватеру рек Амур и Уссури. И в 1991 году остров Даманский отошёл к КНР. Теперь у него другое имя — Чжэньбао-дао, что значит «Драгоценный». ВпрочемЮ это уже и не остров – часть его затопило, зато со стороны восточного берега китайцы засыпали землей протоку и остатки острова соединились с материком.

Строго говоря, согласие советской стороны на передачу этого и ряда других речных островов Китаю, конечно, не являются государственной изменой. Граница по фарватеру, действительно, соответствует международному праву – причем в отношении более важных для России островов (вроде Большого Уссурийского, фактически составляющего часть Хабаровска) Китай даже пошел на уступки. Однако и тот факт, и что в итоге маленький остров Даманский отошел Китаю, вовсе не означает, что 42 года назад за него зря проливалась кровь наших солдат и офицеров. Если бы остров был бы отдан Китаю тогда, это создало бы лишь прецедент для возможности ревизовать наши границы силовым путем. И, без сомнения, повело бы к еще более обширным территориальным требованиям с китайской стороны. В условиях отсутствия международно-признанного договора, определяющего всю границу с Китаем на многие тысячи километров, это было бы равносильно превращению всей восточной границы страны в настоящую линию фронта.

Получив же отпор на Даманском (и в том же году у казахского Жаланашколя), Китай уже не спешил выдвигать новых территориальных требований. И согласился удовлетвориться несколькими речными островами, на которые, строго говоря, он имел вполне законные права, которые и у нас, в целом, не отрицали. В результате же в наших отношениях с Китаем проблема границ снята, и КНР официально признал наши границы в Сибири и на Дальнем Востоке и отказался от прочих территориальных претензий. И в этом – огромная заслуга советских пограничников и воинов Советской Армии, отважно встретивших врага в марте 1969 года.