Среди уютных уголков Москвы особенной любовью пользуются монастыри – места намоленные, сокровенные, святые. А по весне особо привлекательна именно Новоспасская обитель (Крестьянская площадь, 10). В первую очередь, конечно, потому, что до нее можно добраться двумя способами – и по суше, и по воде. Ведь на Москве-реке уже открыта навигация.

Этот монастырь - один из самых древних. Основание его приписывают самому Юрию Долгорукому. Во времена Долгорукого Новоспасская обитель стояла на месте нынешнего Данилова монастыря. В 1300 г. ее перенесли в Кремль. Она стала великокняжеской усыпальницей. В конце XV века обитель в очередной раз перенесли - уже на нынешнее место.

Монастырь даже в глубокой древности считался достопримечательностью. В 1676 г. его  демонстрировали послу из Голландии Балтазару Койэтту. Господин Койэтт был поражен: «Мы вчетвером отправились в Новоспасский монастырь, где прошли к казначею монастыря, также монаху. Он водил нас повсюду, даже под церковь, в сводчатые подвалы, где был сильный холод. В этих подвалах мы видели сотни гробниц, изящно украшенных. На каждой гробнице находилась крышка из бревен, на которой лежало покрывало (пелена) из материи с вышитым на нем крестом. Это место служит для погребения высших князей государства. Здесь лежат братья и предки нынешнего царя и другие черкесские и сибирские князья». Видимо, Койэтт не слишком разбирался во внутреннем устройстве государства Российского.

Одному же из настоятелей этого славного монастыря в 1773 г. были посвящены вполне светские вирши. Написал их Ермил Костров - будущий знаменитый поэт и переводчик (чей дар высоко ценили А.С. Пушкин и М.М. Херасков), а тогда еще безвестный выпускник провинциальной семинарии. Ему хотелось продолжать образование. Но средств не хватало. И юноша направился к настоятелю московского Новоспасского монастыря отцу Иоанну - своему земляку, тоже выходцу из северной Вятской губернии. Ермил продекламировал ему стихотворение:

 «О муж священный, муж избранный!

Отверзи мне, о покровитель,

Желанный Аполлонов храм,

Где он, начальник и правитель,

С собором нимф ликует сам».

Автор явно перепутал две религиозные культуры - античное язычество и православие.

К счастью для него, «муж, небесами дарованный», отличался широтой души и взглядов. Настоятель, вместо того чтобы выгнать дерзновенного семинариста, направил его обучаться в Московскую духовную академию, рассчитывая, что ее строгие нравы лучше всякого внушения выбьют из головы молодого человека желание ликовать с собором нимф.

Но «покровитель» ошибся. Юноша вышел пусть и образованным, но грешником. Правда, неравнодушен он был не столько к нимфам, сколько к дарам Бахуса.