Годы регентства
(правления): 9 ноября 1740 - 25 декабря 1741.
Правительница Российской
империи (с 9 ноября 1740 года по 25 ноября 1741 года), дочь герцога
Карла-Леопольда Мекленбург-Шверинского и царевны Екатерины Иоанновны. Родилась
в Ростоке 7 декабря 1718 года; там же была окрещена по обряду протестантской
церкви и наречена Елизаветой-Христиной. На родине она прожила лишь до трех лет.
Супружеская жизнь ее матери, Екатерины Иоанновны, была очень несчастлива:
грубость, сварливость и деспотизм ее мужа были совершенно невыносимы. Она
прожила с ним все же шесть лет, но больше не могла терпеть его выходок и уехала
в Россию (1722), увезя с собою дочь. В России их встретили неприветливо. Она
жила при старой царице Прасковье Феодоровне, то в Москве, то в Петербурге, то в
окрестностях столиц.
Елизавета-Христина росла в
темной среде, под надзором малообразованной матери, не получая правильного
воспитания и образования. Обстоятельства изменились в 1731 году. Вступление на
престол Анны Иоанновны, не имевшей детей, выдвинуло вопрос о преемнике ее.
Желая сохранить русский престол за своим родом, императрица Анна приблизила
13-летнюю племянницу к своему двору и окружила ее штатом служителей и
наставников. Воспитательницей принцессы была назначены француженка, вдова
генерала Адеркас; в православии ее наставлял сам Феофан Прокопович. Однако и
под руководством этих лиц духовное развитие принцессы мало подвинулось вперед;
они не внушили ей ни умственных и нравственных интересов, ни даже вкуса к
культурному обществу и уменья держать себя в нем с достоинством. Впрочем, она
выучилась языкам французскому и немецкому и привыкла к чтению. Для приискания
подходящего жениха на Запад отправили генерал-адъютанта Левенвольде, который
предложил двух кандидатов: маркграфа бранденбургского Карла и принца
Антона-Ульриха Брауншвейг-Беверн-Люнебургского. Брак с первым повел бы к
сближению с Пуссией, брак со вторым, племянником императора Карла VI, - с
Австрией. Венский двор приложил все усилия к тому, чтобы расстроить брак с
маркграфом Карлом и, опираясь на сочувствие руководителей русской политики,
благоприятствовавшей Австрии, добился того, что Антону-Ульриху было разрешено
приехать в Россию. 28 января 1733 года он прибыл в Петербург, был принят на
русскую службу и 12 мая 1733 года присутствовал при торжественном обряде
принятия принцессой Елизаветой православия.
Новое имя ее, данное в
честь императрицы, - было Анны Леопольдовны. Но с браком не торопились,
холодность, проявляемая Анной Леопольдовной к жениху, была слишком очевидна, и
свадьбу отложили до совершеннолетия невесты. Равнодушие Анны к жениху
поддерживалось и усиливалось увлечением Анны саксонским посланником, графом
К.М. Линаром, красавцем и щеголем. Этому увлечению покровительствовала г-жа
Адеркас, сторонница прусской партии. Разгневанная императрица распорядилась
выслать Адеркас за границу (1735), а граф Линар, по ее просьбе, был отозван
своим двором. За Анной был установлен строгий надзор, жизнь ее стала еще
уединеннее и однообразнее, чем прежде: посторонние являлись к ней лишь с
официальными визитами, в торжественные дни. Анна Леопольдовна по-прежнему вела
пустой и праздный образ жизни и если читала, то только произведения французской
беллетристики. Так прожила она четыре года, до вступления в брак (1739). Он был
ускорен тем, что Бирон замыслил женить на Анне Леопольдовне своего сына Петра .
Отвергнув предложение Бирона, Анна изъявила согласие на супружество с
Антоном-Ульрихом, и брак был отпразднован 3 июля 1739 года. Бирон возненавидел
новобрачных и портил их жизнь, насколько мог. Семейная обстановка Анны
сложилась так же неудачно, как и у ее матери. Она не любила мужа, ссоры между
ними были часты; взаимную вражду раздували придворные.
12 августа 1740 года у Анны
родился сын, названный при крещении, в честь прадеда, Иоанном и объявленный
манифестом 5 октября 1740 года наследником престола. 17 октября 1740 года
умерла императрица Анна Иоанновна, и регентом империи стал Бирон. Регентство
Бирона при жизни родителей императора было явлением странным и обидным для них,
о чем многие в России говорили открыто. В самом положении о регентстве были
пункты, которые должны были вызвать столкновения Бирона с прочими первыми
персонами двора и с родителями императора; таковы были вопросы о звании
генералиссимуса, о деньгах на содержание дворов и т. п. Бирон не умел или не
хотел избегать столкновений с принцем и принцессой, а неудовольствие же среди
более широких слоев населения думал подавить мерами строгости. Общая вражда к
Бирону не сблизила принца с принцессой; Анна не поддерживала мужа, явно
оскорбляемого Бироном. До регента доходили слухи о неблагоприятных для него
разговорах при дворе принцессы. Секретарь ее Семенов открыто сомневался в
подлинности подписи императрицы на указе о регентстве. Бирон негодовал и в
гневе пригрозил Анне, что вышлет ее с мужем в Австрию, а в Россию призовет
принца Голштинского. В то же время он намеревался преобразовать гвардию:
рядовых из дворян определить в армейские полки офицерами и заместить их
простолюдинами. Слухи об этом и грубые угрозы Бирона испугали и встревожили
Анну. Она обратилась за советом к Миниху, который, с ее одобрения, составил и
осуществил план низложения Бирона. В ночь с 8 на 9 ноября он, в сопровождении
небольшого отряда солдат, арестовал регента. Той же участи подверглись его
родные и приверженцы. Над арестованными был наряжен суд, приговоривший Бирона и
Бестужева к смертной казни четвертованием, но, помилованные правительницей, они
были сосланы: первый - в Пелым, второй - в его деревни.
9 ноября был обнародован
манифест о назначении правительницей государства, вместо Бирона, Анны, с
титулом Великой Княгини и Императорского Высочества. По случаю этого события
были объявлены милости народу и возвращены многие, сосланные в Сибирь
предшествующим правительством. Первым сановником государства сделался Миних, но
ненадолго. Устраивая переворот, честолюбивый Миних мечтал о первенстве в
государстве и чине генералиссимуса, но указом 11 ноября этот чин был дан принцу
Антону, правда, с оговоркой, что это уступка со стороны Миниха. Зато Миниха
выделили из числа вельмож, и хотя Остерман был пожалован генерал-адмиралом,
Черкасский - великим канцлером, Головкин - кабинет-министром и вице-канцлером,
- однако Миних был объявлен "первым в империи" после принца Антона и
стал главным руководителем как внутренней, так и внешней политики страны. Такое
положение Миниха, особенно нежелательное для Остермана, было неудобно очень
многим. Между министрами началась глухая борьба; единства в управлении не было.
Уже в начале января 1741 года враги Миниха добились того, что в делах военных
его подчинили принцу Антону, а во внешней политике - Остерману.
28 января 1741 года Кабинет
был разделен на три департамента: военных дел, руководимый Минихом, внешних и
морских, во главе с Остерманом, и внутренних с Черкасским и Головкиным. В
ведении Миниха остались лишь сухопутная армия, нерегулярные войска, артиллерия,
фортификация, кадетский корпус и Ладожский канал, да и то обо всем он должен
был рапортовать принцу. Наконец, Анна перестала принимать Миниха для личного
доклада наедине, а всегда призывала при приеме и принца. Оскорбленный Миних
потребовал отставки, которая и была ему дана (3 марта 1741 года) в очень
обидной для его самолюбия обстановке. Устранение Миниха отразилось, прежде
всего, на внешней политике России: благоприятная прежде для Пруссии, она
склонилась теперь на сторону Австрии. Имперский посол, покинувший Россию еще
при жизни императрицы Анны Иоанновны, - маркиз Ботта - вернулся в Петербург;
возвратился и Линар. Им без труда удалось привлечь Россию к старому союзнику,
Австрии, и добиться обещания 30- или 40-тысячного вспомогательного корпуса. Линар
успел в делах не только политических, но и личных; его осыпали милостями -
сделали обер-камергером русского двора, пожаловали ордена Александра Невского и
Андрея Первозванного и, чтобы окончательно привязать к России, решили устроить
его брак с фавориткой правительницы, Юлианой Менгден. Линар уехал на родину,
чтобы подготовить все нужное для брака и переезда в Россию, но на обратном
пути, в Кенигсберге, узнал о падении правительства Анны Леопольдовны. Появление
Линара в России и его роль при дворе напоминали придворным времена Бироновщины:
многие были недовольны новым фаворитом, а принц Антон - в особенности.
Несогласия между супругами усилились и способствовали раздроблению и без того
недружного правительства на партии. Первое время после падения Миниха
главенствовал Остерман; он находил поддержку у принца Антона. Его противниками
были Головкин, находивший сочувствие и помощь у Ю. Менгден и самой
правительницы, которая часто распоряжалась делами, порученными Остерману, даже
не извещая его о том. Рознь в правительстве придавала его деятельности характер
случайный и беспорядочный.
Внутренние мероприятия
правительства Анны касались администрации, правосудия, финансов и
промышленности. Так, для облегчения от волокиты челобитчиков на Высочайшее имя
учреждена должность рекетмейстера (12 ноября 1740 года), который, кроме приема,
разбора и направления челобитных, объявлял Сенату высочайшие резолюции на его
всеподданейшие доклады и Синоду - именные повеления. Должность эта была вскоре
упразднена (4 марта 1741 года), и дела ее ведения переданы Кабинету. Обращено
было внимание на медленность хода дел в Кабинете и Сенате, и приняты меры для
ускорения их. Чтобы упорядочить финансы, было предположено пересмотреть все
статьи дохода и расхода, сократив, насколько возможно, последние. Всем
правительственным местам было вменено в обязанность посылать в Кабинет
ведомости имеющихся у них денег. Каждый департамент должен был из года в год
сохранять из своих сумм известный остаток (12 января 1741 года). В марте 1741
года была учреждена особая "комиссия для рассмотрения государственных
доходов", подчиненная надзору Кабинета. В видах упорядочения торговли и
промышленности были изданы устав о банкротах (15 декабря 1740 года) и
"регламент или работные регулы на суконные и каразейные фабрики" (2
сентября 1741 года), касавшийся наблюдения за содержанием машин, размера и
качества сукна, а также и отношения предпринимателей к рабочим (15-часовой
рабочий день, минимум платы, больницы для рабочих и т. п.). Но не внутренняя, а
внешняя политика привлекала по преимуществу внимание правительства. Сближение
России с Австрией было нежелательно не только для Пруссии, но и для Франции,
которой, в конце концов, удалось подстрекнуть Швецию объявить войну России (28
июня 1741 года). Эта неудачная для Швеции война закончилась уже в царствование
Елизаветы Абосским миром. Начиная войну, шведы манифестом, обращенным к
русским, объявили себя защитниками прав на русский престол Елизаветы и Петра,
герцога Голштинского.
В Петербурге, еще до войны,
шведский посланник Нолькен и французский посол Шетарди интриговали с целью
возвести цесаревну Елизавету на престол, убеждая ее уступить шведам русские
прибалтийские земли в благодарность за военную помощь. Шетарди сносился с
цесаревной и лично, и через Лестока, но не добился определенного ответа.
Елизавета хорошо понимала, что главная ее поддержка - не шведы и французы, а
гвардия. Интриги Шетарди и его приспешников велись довольно неловко и не были
тайной для русского двора. Английский посол подробно рассказал о них Остерману.
Канцлер сообщил о том правительнице, но ни его представления, ни убеждения
Ботты и принца Антона-Ульриха не побудили ее принять решительные меры против
сторонников цесаревны. Головкин советовал, для прекращения всяких попыток к
ниспровержению правительницы, принять ей титул императрицы, но и это она
отложила до дня своего рождения - 7 декабря 1741 года. Вообще, Анна была очень
мало пригодна к той роли, которая выпала на ее долю: необразованная, ленивая,
беспечная, она не хотела и не умела вникать в государственные дела, а с другой
стороны - вмешивалась в управление страной и хотела им распоряжаться. По
бесхарактерности она поддавалась влиянию окружавших ее людей, выбирать которых
совершенно не была способна. Ее любимым занятием была карточная игра, любимым
обществом - кружок лично очень близких ей людей, с Менгден во главе. Они
собирались у нее иногда с утра, и Анна Леопольдовна выходила к ним прямо из
спальни, не наряжаясь, даже не умываясь, не причесываясь, и проводила с ними
так день до вечера, болтая и играя. Со свойственным ей добродушным легкомыслием
приняла она и известие о замыслах цесаревны. Лишь 23 ноября, на куртаге в
Зимнем дворце, правительница решилась объясниться с цесаревной о ее сношениях с
Шетарди и о деятельности Лестока, пригрозив принять против них меры. 24 ноября
гвардия получила приказ выступать к Выборгу. Принц Антон-Ульрих хотел тогда же
арестовать Лестока и расставить по улицам пикеты, но Анна на это не
согласилась. Разговор с правительницей и приказ о выступлении гвардии побудили
цесаревну к деятельности. В ночь с 24 на 25 ноября она, в сопровождении отряда
гвардейцев, арестовала правительницу, ее мужа, малолетнего императора и его
сестру - Екатерину (родилась 26 июля 1741 года). Цесаревна лично вошла в покои
правительницы и разбудила ее. Анна Леопольдовна не сопротивлялась перевороту, а
лишь просила не делать зла ни ее детям, ни Юлиане Менгден. Елизавета успокоила
ее, обещала исполнить ее просьбу и в своих санях повезла в свой дворец, куда
привезли и семью правительницы. В ту же ночь были арестованы Миних, Остерман,
Левенвольде, Головкин, Менгден, Лопухин. В манифесте 27 ноября 1741 года,
говорившем об упразднении правительства императора Иоанна VI, было объявлено о
всей брауншвейгской фамилии, что императрица, "не хотя никоих им учинить
огорчений", отправляет их за границу.
12 декабря 1741 года Анна и
ее семейство выехали в Ригу, где их, однако, заключили под стражу и держали так
до 13 декабря 1742 года. У низложенной династии оказались деятельные враги и
друзья; первые были сильнее вторых. Прусский посланник, от имени своего короля,
и Шетарди, лично от себя, советовали сослать брауншвейгскую фамилию в глубь
страны. Маркиз Ботта и Лопухины интриговали (ограничиваясь болтовней) в пользу
низложенного правительства. Но нашлись и более решительные сторонники Анны:
камер-лакей Турчанинов замышлял цареубийство с целью освободить престол для
Иоанна VI. Все это ухудшило положение семьи бывшей правительницы. В декабре
1742 года она была заключена в крепость Дюнамюнде, где у Анны родилась дочь
Елизавета. В январе 1744 года их всех перевезли в город Раненбург (Рязанской
губернии), куда прибыли и неразлучные с ними Юлиана Менгден и адъютант принца
Антона-Ульриха, полковник Геймбург. В июле того же 1744 года в Раненбург прибыл
барон Корф с приказом императрицы перевезти брауншвейгскую семью сначала в
Архангелськ, а потом в Соловки. Бывшая правительница отправилась в далекий и
тяжелый путь, больная, в осеннюю распутицу. Ее страдания усугубились тем, что
Юлиану Менгден, вместе с полковником Геймбургом, оставили в Раненбурге под
крепким караулом. Брауншвейгская фамилия до Соловков добраться не смогла;
помешали льды, и ее оставили в Холмогорах, поместив ее в бывшем архиерейском
доме, обнесенном высоким тыном, под бдительным надзором сторожей, совершенно
разобщившим ее с внешним миром. Развлечением заключенных были прогулки по саду
при доме и катанье в карете, но не далее двухсот сажен от дома, и то в
сопровождении солдат. Заключенные, вследствие ничтожности средств, отпускаемых
на их содержание, и произвола стражи, часто нуждались в самом необходимом для
существования. Жизнь их была очень тяжела. В таких условиях у Анны Леопольдовны
родились сыновья Петр (19 марта 1745 года) и Алексей (27 февраля 1746 года).
Родив последнего, Анна заболела родильной горячкой и скончалась на 28 году
жизни.
7 марта 1746 года Гурьев,
сменивший в Холмогорах Корфа, отправил, согласно данной ему инструкции, тело
бывшей правительницы в Петербург, где оно было похоронено с большой
торжественностью в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры. Рождение
принцев Петра и Алексея было скрыто от народа; причиной смерти Анны объявили
"огневицу". После смерти жены Антон-Ульрих жил в Холмогорах еще 29
лет. Бывший император Иоанн Антонович в 1756 году был перевезен из Холмогор в
Шлиссельбургскую крепость, где и погиб во время попытки к его освобождению (5
июля 1764 года). Остальные дети Анны Леопольдовны, болезненные и припадочные,
провели в ссылке более 36 лет. В 1779 году, после поездки в Холмогоры А.П.
Мельгунова, императрица Екатерина вступила в переговоры о брауншвейгской семье
с датским двором (датская королева Юлиана-Мария была сестра принца Антона) и в
1780 году повелела отправить потомков бывшей правительницы в Горсенс, выдав им
200000 рублей. Они отправились морем из Ново-Двинской крепости и после
трехмесячного путешествия прибыли в Горсенс. На их содержание императрица
выдавала ежегодно 32 тысячи, по 8 тысяч на каждого. Принцы и принцессы были
православные; из России с ними прибыли духовенство и слуги. 20 октября 1782 года
скончалась принцесса Елизавета, 22 октября 1787 года - умер принц Алексей, а 30
января 1798 года - Петр. Осталась одинокая глухая и косноязычная, умевшая
говорить лишь по-русски, принцесса Екатерина. Тщетно просила она (1803)
императора Александра I о разрешении вернуться в Россию и окончить жизнь
монахиней. Она умерла в Горсенсе 9 апреля 1807 года и погребена там же вместе с
сестрой и братьями.
Русский Биографический
Словарь / www.rulex.ru /"Внутренний быт русского государства с 17 октября 1740 года по 25
ноября 1741 года" (2 части, М., 1880 и 1886); Соловьев , "История
России", т. 21; "Сборники Императорского Русского Исторического
Общества", тт. 76, 80, 85, 86, 96; A. Bruckner, "Die Familie
Braunschweig in Russland" (СПб., 1874); А. Брикнер , "Император Иоанн
Антонович и его родственники" (библиография до 1874 года; М., 1875);
"Русский Вестник", 1874 год, № 10 - 11; "Русский Биографический
Словарь", т. II (СПб., 1900). В. Фурсенко.