О первых попытках русских людей подняться в небо засвидетельствовало ещё «Моление Даниила Заточника» (конец XII- начало XIII века): «...а иный летает с церкви, или с высокие полаты, паволочиты (шелковые) крилы имея…» Способ понятный: на Руси не было ни высоких гор, ни глубоких ущелий, а храмы были самыми высокими зданиями.

От эпохи Ивана Грозного сохранилась легенда, что в 1565 году, во время пребывания царя в Александровской слободе, боярский холоп Никита Крякутный во всеуслышание объявил, что полетит в небо, как птица. Он смастерил деревянные крылья из дерева, к которым при помощи воска прикрепил птичьи перья. В назначенный день он сиганул вниз с Распятской колокольни и даже будто бы перелетел высокую стену, приземлившись на берегу реки Серой.

Дейнека. Никита-летун

Народ ликовал, но грозный царь заподозрил недоброе и распорядился: «Человек – не птица, крыльев не имать. Аще кто приставит себе аки крылья деревянна, противу естества творит, за сие содружество с нечистой силой отрубить выдумщику голову, тело окаянного, пса смердящего, бросить свиньям на съедение, а выдумку после священная литургии огнём сжечь». («Золотые ворота». М., 1985). История, по всей видимости, если и имела место в действительности, то дошла до нас в сильно приукрашенном виде.

Следующего русского авиатора – безымянного мужика – упоминает в своих «Записках» видный деятель петровской эпохи Иван Желябужский.

Дело было в апреле 1695 года. 28 числа, в воскресенье, государь Петр Алексеевич с ратными людьми отплыл на стругах по Москве-реке – воевать у турок Азов. А двумя днями позже некий мужик закричал караул, и сказал за собою государево слово. По тогдашнему обычаю это означало, что человек владеет важными государственными сведениями.

Понятно, его сразу отвели, куда следует – в Стрелецкий приказ. На допросе выяснилось, что мужик – не простой лапотник. Обещал, что ежели дадут ему нужную сумму денег, то он, сделав крылья, станет летать, как журавль. Ради такого случая снеслись с Петром Алексеевичем. Может, какой другой государь денег бы на такую дурь и пожалел. Но Петр был не из таких. Из государевой казны мужику выдали целых 18 рублей – по тем временам сумма немалая. На эти деньги он соорудил себе слюдяные крылья. В назначенный день созвал бояр, перекрестился, стал махать крыльями, да не поднялся. Выбившись из сил, сказал, что крылья тяжелы, надо делать другие – из замши. На замшевые крылья дали ему еще 5 рублей – и опять неудача: бегает мужик по двору, машет крыльями, что есть мочи, а взлететь не может. Тогда велено было бить дурака батогами и продать его имущество, чтобы хоть отчасти вернуть государевы деньги*.

* Рукописи из собрания Сулакадзева сообщают еще о нескольких подобных случаях. В 1729 г. в селе Ключ, что под Ряжском, один кузнец сделал крылья из проволочного каркаса и птичьих перьев, на которых якобы летел до тех пор, пока не «спустился на кровлю церкви, но поп крылья сжег и его едва не проклял»; "1745 года из Москвы шел какой-то Каричевец и делал змеи бумажные на шестиках и прикрепил к петле. Под нею сделал седалку и поднялся, но его стало крутить, и он. упал, ушиб ногу и более не поднимался» и т.д. Однако аутентичность этих сведений находится под большим сомнением.

Что же манило безвестного мужика ввысь? Наверное, то же, что и любого из нас – жажда безбрежной свободы, которую олицетворяет для человека полет.