Алексей Петрович Ермолов приложил немало усилий для наведения порядка в кавказских владениях Российской империи, его победы над мятежными горцами принесли ему заслуженную славу одного из самых успешных военных правителей края. И не раз в годы Кавказской войны 1829-1864 гг. русские солдаты вспоминали Ермолова, не сомневаясь, что при нем эта война была бы победоносно завершена в течение нескольких лет.

Генерал-лейтенант Ермолов был назначен командующим на Кавказ 29 июня 1816 г. Он был чрезвычайным послом в Персии, командиром Отдельного Грузинского корпуса и управляющим гражданской частью в Грузии, Астраханской и Кавказской губерниях.

Хотя Кавказ и называли «теплой Сибирью» (как место ссылки), Ермолов обрадовался этому назначению, так как оно позволяло ему во многом действовать самостоятельно. Отправляя генерала на Кавказ, Александр I сказал: «После Кутузова, Барклая и Багратиона у меня нет другого полководца». Таким образом он отдал дань заслугам Алексея Петровича. Решительный генерал достиг зенита своей карьеры, а в русском обществе сообщали друг другу: «Ермолов стал проконсулом Кавказа».

Император потребовал от Ермолова скорейшего разграничения земель с Персией по Гюлистанскому мирному договору 1813 г., при этом Александр I позволил сделать некоторые уступки персам, только бы дело закончилось мирно. Генералу предписывалось также покорить как можно большее число кавказских народов и по возможности мирным путем. Как известно, Александр I не любил насилия и слыл либералом.

10 октября 1816 г. Ермолов прибыл в Тифлис. На момент его прибытия русские силы на Кавказе насчитывали около 45000 пехотинцев, более 6000 кавалеристов и 132 орудия. Из всех этих войск лишь треть могла находиться непосредственно на охране линии – военной границы с горцами, тогда как остальная часть была разбросана по городам и другим населенным пунктам Кавказа.

По вступлению в должность Ермолов выехал на осмотр границ вверенной ему территории. Он разослал офицеров своего штаба по разным районам Кавказа, а сам посетил Елисаветпольскую область, Карабахское и некоторые другие ханства. Карабах произвел на Ермолова удручающее впечатление: большинство семей были либо в плену у персов, либо бежали в соседние земли, спасаясь от притеснений Мехти-хана. Кроме того, Ермолов виделся с ширванским ханом и шекинским ханом Измаилом.

Всем им генерал дал понять, что время их владычества прошло, а для себя сделал вывод, что большую часть ханов надо отстранять от власти ввиду их неблагонадежности.

Что касается границ, то в рапорте царю от 9 января 1817 г. Ермолов доложил, что границы с Персией почти не защищены.

Однако, меры по укреплению границ пришлось отложить, так как 17 апреля 1817 г. Ермолов выехал с посольством в Персию. 26 июля Ермолов прибыл в резиденцию шаха. Начались нелегкие переговоры. Шах требовал возвращения персидских земель, отнятых в последней войне. Ермолов был категорически против. Персии пришлось выбирать: либо конфликт с Россией и новая война, либо отказ от всяческих претензий. После долгих раздумий шах решил сохранить мир. Ермолов, в свою очередь, настаивал на учреждении в Персии русских торговых обществ, контор и консульств и требовал вернуть русских пленных. В целом генерал остался довольным посольством. Во-первых, он сумел сохранить все земли, отошедшие к России по Гюлистанскому трактату 1813 г. Во-вторых, он установил приемлемые отношения России с Персией, отсрочив войну на девять лет.

За это удачное посольство 8 февраля 1818 г. Ермолов был произведен в генералы от инфантерии. Обезопасив Кавказ от внешней опасности, Ермолов начал укреплять Кавказскую линию, поскольку многие крепости и посты не соответствовали своему назначению. Против левого фланга Кавказской линии жили чеченцы и дагестанцы. Особенно жестоки были чеченцы: они не признавали никакой власти и никаких законов. Главнокомандующий требовал от Чечни полной покорности, но те нападали столь часто, что к 1818 г. казаки, жившие по Тереку опасались покидать укрепленные станицы. Ермолов решил потеснить чеченцев вглубь их лесов и гор. А именно, перенести линию укреплений с реки Терек на реку Сунжу. При переносе линии на Сунжу Россия переводила войска в более благоприятные земли (в первую очередь, по климату), кроме того, это способствовало усилению защиты и улучшению сообщения с Грузией.

Еще до Алексея Петровича на Сунже был построен редут Назрановский, прикрывавший дорогу из Моздока в Грузию. Летом 1817 г. генерал приказал строить укрепление Преградный Стан (построено к октябрю того же года). Это мероприятие стало непосредственным поводом к возмущению горцев. Чеченцы начали проявлять беспокойство, их набеги русские войска с успехом отбивали, но предотвратить не могли. В столице Ермолова обвиняли в том, что он провоцирует набеги, чтобы укрепить собственное влияние на Кавказе. Но в Петербурге не понимали, что основным видом «промысла» в горах являлся грабеж, а горцы жили, руководствуясь обычаями, которые впоследствии ученые назовут «набеговой экономикой».

Русские же мешали грабить, что и вызвало недовольство горцев. Россия должна была или уйти или ликвидировать разбойничьи гнезда на Кавказе. Третьего варианта не существовало, «мирное перевоспитание» горцев было невозможно.

Постоянные набеги чеченцев заставили Ермолова начать военные действия именно с Чечни. Оставив необходимые гарнизоны в укреплениях и на постах Кавказской линии, он в мае 1818г. сосредоточил у станицы Червленой около 5000 человек. 24 мая войска переправились через Терек и вошли в чеченские земли.

Перейдя Терек, войска встали в шести верстах от Ханкальского ущелья, считавшегося неприступным. Горцы выслали к Ермолову старейшин, которым он сказал, что не будет карать за набеги, если они прекратятся, а также потребовал заложников. 10 июня 1818 г. была основана крепость Грозная. Она была расположена крайне удачно, так как закрывала собою Ханкальское ущелье – самую удобную дорогу из Большой Чечни. Чеченцы поняли, что с ними будут поступать решительно, не давая грабить и убивать, и тогда они начали нападать на русские посты.

Ермолов объявил, что тем, кто захочет мирно жить на русской территории, будет обеспечена защита и покой, но если они будут способствовать набегам, он их вышлет обратно в горы. Генерал прямо говорил: «Лучше от Терека до Сунжи оставить голые степи, нежели в тылу укреплений наших терпеть разбойников». Он также требовал выдачи русских пленных, а за неисполнение грозил смертью. В подтверждение своих слов главнокомандующий снес несколько деревень, замеченных в пособничестве грабителям, а их жителей переселил за Сунжу. После чего было объявлено, что деревня, через которую жители беспрепятственно пропустят бандитов, будет истреблена.

Чеченцы искали союза с соседними народами - дагестанцами. Лишь один дагестанский правитель – Мехти-шамхал Тарковский поддержал Россию. Русскими войсками в Дагестане командовал генерал-майор А. Пестель. С отрядом в 2000 человек он начал боевые действия - захватил город Башлы, но там их ждала западня: аварский хан Ахмет собрал людей, количественно в десять раз превосходивших русский отряд. Пять дней отряд Пестеля бился в окружении, ему удалось вырваться, потеряв около 500 человек убитыми и ранеными.

Далее ждать было невозможно, и Ермолов собрал у Грозной отряд, а 25 октября выступил к городу Тарки. Мехти-шамхал с нетерпением ожидал русских, так как ему грозили расправой мятежные соседи.

За преданность России Ермолов наградил шамхала: уже после подавления волнения тот получил в управление много земель, отнятых у непокорных ханов.

Ахмет-хан аварский прислал генералу письмо с заверениями о дружбе, но вскоре были перехвачены бумаги, где говорилось о готовности хана к сотрудничеству с персами. И Ермолов конечно же отверг такую лживую «дружбу».

11 ноября 1818 г. Ермолов повел войска в селение Дженгутай. К вечеру отряд вышел к горе, где укрывалось до 15000 бандитов; они начали обстреливать русских. Солдаты хотели с ходу штурмовать гору, но Ермолов применил обходной маневр, послав отряд войск для обхождения неприятеля с фланга. К вечеру следующего дня горская позиция была занята, причем с русской стороны потерь не было вовсе. Войска спустились в долину, где в селении Параул находилась ставка Ахмет-хана, но тот не принял бой и бежал в леса.

Затем Ермолов 14 ноября подошел к селению Большой Дженгутай, принадлежащему брату Ахмет-хана – Гасан-хану. Горцы укрепились на горном хребте возле селения. Когда бой разгорелся по всему фронту, позиции внезапно окутал туман, нахлынувший из соседнего ущелья. Ермолов приказал прекратить огонь и штурмовать вражеские окопы. Удар был такой неожиданный, что за 5 минут половина неприятельских окопов была захвачена почти без потерь. Горцы поняли, что попытки вооруженного сопротивления будут сломлены, а непокорность жестоко наказана. Поэтому многие вожди родов после этого явились к главнокомандующему с изъявлениями покорности.

Ермолов прощал всех, но предупреждал, что за новыми выступлениями последуют неотвратимые кары. Так закончился первый поход в Дагестан.

В Чечне же волнения продолжались. Стало понятно, что одна крепость Грозная не сдержит чеченцев. Были приняты меры по укреплению наших позиций на Сунже. Почти все Ханкальское ущелье было очищено от леса. За ущельем лежала долина, где находились основные селения чеченцев. В итоге большинству из них пришлось покориться, теперь путь в их земли был открыт. Так, буквально одними топорами, была одержана победа над горцами.

1 июля 1819 г. Ермолов прибыл в селение Андреевское, где планировал строить крепость. Тем временем горцы начали собирать силы, чтобы напасть на Грозную и отрезать русских от Терека. Ермолов, чтобы предотвратить нападение, приказал генерал-майору Грекову вторгнуться в Чечню. В начале августа 1819 г. генерал выступил в поход, а в это время аварский хан, собрав около 6000 человек, подошел к крепости Внезапной. 29 августа Ермолов выступил из крепости навстречу врагу.

У селения Баутугай русские войска столкнулись с горцами и оттеснили их. Войска заняли Баутугай и высоты рядом с селением. В течение четырех дней Ермолов обстреливал горцев, и 3 сентября они дрогнули; аварский хан и его брат бежали в горы. Ермолов сделал попытку догнать их, сжег в горах несколько селений и вернулся в крепость Внезапную. Осенью стало известно о волнениях среди акушинцев. Вначале Ермолов послал акушинцам бумагу, где призывал к верности России, но ответа на нее не последовало, и генерал продолжил боевые действия.

В начале декабря 1819 г. войска пошли вперед. Без единого выстрела была занята высота Калантау, где для прикрытия оставили 1000 человек с орудиями. Основные силы шли к селению Урум, где засели мятежные акушинцы. Генералу Мадатову удалось выгнать бандитов из селения, но они скрылись в горах. 18 декабря Ермолов вывел войска из Урума и остановился в пушечном выстреле от неприятельской передовой. Князь Мадатов занял окрестные высоты, препятствуя отступлению горцев, а русская артиллерия заставила врага покинуть укрепления. Солдаты захватили утесы над дорогой и с них обстреливали бегущих акушинцев. Казаки преследовали горцев. Победа была одержана за два часа, а потери в этом бою составили всего 4 убитых и 26 раненых.

Эта победа усмирила акушинцев, что позволило снять блокаду с Чирахского поста. Расскажем о подвиге защитников Чираха. Декабрьским утром бандиты подкрались к посту и вырезали 80 человек спящих, другим удалось укрыться на защищенной позиции. Несколько дней отряд стойко сопротивлялся превосходящему в силах противнику (их было 5–6 тысяч против примерно 400 русских). Горцы захватили офицера Щербину и запытали его до смерти на глазах у защитников Чираха. Все попытки взять укрепление штурмом были отбиты. За три дня осады у гарнизона кончилась вода, чтобы утолить жажду – ели порох. Но подошла помощь и блокада была снята. Из защитников Чираха в живых осталось всего 70 человек, причем лишь 8 невредимых. Штабс-капитан Овечкин с многочисленными ранениями выжил и получил чин капитана и орден св. Владимира IV степени.

29 декабря 1819 г. главнокомандующий отправился в Дербент, чтобы назначить на большей части территории Дагестана русскую администрацию вместо непокорных ханов. Горцы были совершенно сломлены и не противились этому.

В целом первые три года деятельности Алексея Петровича на Кавказе можно охарактеризовать, как весьма успешные.

Следуя римским правилам: «разделяй и властвуй» и «пусть ненавидят, лишь бы боялись», Ермолов усмирил многие непокорные племена (и, в первую очередь, чеченцев и акушинцев).

Часто он поступал жестоко, но это было оправдано условиями ведения Кавказской войны. К началу 1820 г. генералу Ермолову удалось закрепиться на берегах Сунжи, под его командованием русские войска положили конец независимости Мехтулинского ханства, покорили Табасарань и Каракайтаг. Так победой русского оружия закончился первый этап покорения Северного Кавказа. Все эти победы были одержаны несравнимо малыми силами против значительно превосходящих их в численности отрядов мятежников и с минимальными потерями, что на долгие годы упрочило высокую репутацию русского оружия на Кавказе.

После первого умиротворения Чечни в 1819 г. Ермолов продолжал активно укреплять власть России на вверенных ему территориях Кавказа. Теперь опасность исходила от соседей-грузин. В 1819 г. начались волнения в Имеретии по поводу присяги на верность императору Александру I.

Мятежники-имеретинцы ожидали помощи от других грузинских земель - Мингрелии и Гурии. Хотя Мингрелия и Гурия были христианскими областями, но по отношению к России, защитившей их от исламских Турции и Персии, они вели себя крайне неблагодарно. Ермолов срочно принял меры: он выслал из этих областей митрополитов, призывавших народ к волнениям. Управитель Имеретии генерал Курнатовский, не реагировавший на антирусские выступления, был смещён, а на его место назначен полковник Пузыревский.

4 марта 1820 г. митрополиты были арестованы, что вызвало еще большее негодование местных жителей. 13 апреля грузинами был убит полковник Пузыревский. Ермолов, в ответ на это, приступил к активным действиям. Управителем был назначен князь П.Д. Горчаков, для расследования положения дел в Имеретию был послан генерал А.В. Вельяминов.

А в это время грузины уже повсюду нападали на русские гарнизоны и даже смогли прервать сообщение России с Грузией. Возглавил мятежников князь Иван Абашидзе. В селении Сазано он призывал народ к восстанию. 25 апреля 1820 г. в Кутаиси прибыл Вельяминов, 2 мая он выступил в поход против имеретинцев. Абашидзе укрылся в Ханийском ущелье, но 1 июля русские войска заняли ущелье, а 24 июля подошли к крепости Шемокмети (возле которой был убит Пузыревский). Замок и находящуюся рядом деревню сровняли с землей, на месте убийства русского полковника установили памятный знак. Меры устрашения подействовали на горцев отрезвляюще, и в начале августа на всей территории Имеретии бунт прекратился.

Продолжились волнения в Дагестане. Поводом для них послужило предписание от 19 января 1820 г., согласно которому Сурхай-хан и другие дагестанские правители за разбойные нападения были лишены своих земель. В апреле 1821 г. генерал Вельяминов возле города Тарки заложил крепость Отрадную (позднее – город Петровск). Эта крепость стала последним звеном, закрепившим русских на Сунженской линии. Крепость Бурная, так переименовал Отрадную сам Ермолов, была построена очень удачно с точки зрения обороны, располагалась в живописном месте - на берегу Каспия. Постройка крепости послужила поводом для очередного волнения горцев. Снова восстал аварский хан, но его поддержало не так много дагестанцев, поэтому Вельяминов быстро справился с мятежом.

Ермолова в это время на Кавказе не было. Еще в конце 1820 г. он выехал в Санкт-Петербург по личному приказанию императора. Начавшаяся революция в Пьемонте заставила членов Священного Союза принять меры к подавлению восстания.

Ермолов, с его безупречной боевой репутацией, был вызван Александром I, чтобы возглавить армию, направляемую в Италию, но австрийские войска сами подавили революцию, и помощь русских не потребовалась.

В начале сентября генерал уже снова был на Кавказе. Здесь его ждало сообщение о волнениях в Кабарде.

Там еще не применялись ермоловские методы усмирения, и поэтому горцы, чувствуя себя безнаказанными, постоянно нападали на русские рубежи. Войсками на линии командовал генерал Дельпоццо, который вёл себя пассивно и никак не пресекал разбой. Еще в 1816 г. Ермолов писал кабардинским правителям, что все нападения на русские территории будут жестко пресекаться, но слова не подействовали. Кабардинцы продолжали убивать казаков и военных. В 1818 г. Ермолову удалось нанести кабардинцам поражение: он сровнял с землей аул Трамов, откуда горцы часто нападали на пограничную линию. В 1819 г. Ермолов заменил безынициативного Дельпоццо на генерала К.Ф. Сталя.

Зимой 1821 г. было решено выступить в Кабарду. Ермолов решил применить проверенную тактику и перенести передовую линию укреплений с рек Малки и Терека вглубь кабардинских земель. Однако снежная зима приостановила эти планы. Был сформирован специальный отряд для военных действий на территории Кабарды. В январе – марте 1822 г. генерал Сталь и полковник Кацырев с войсками прошли по Кабарде, карая всех мятежников. В результате, когда в марте Ермолов разослал горцам письма, в которых призывал к покорности и обещал пощаду всем, кто спустится с гор, многие покорились русским (их переселили на новое место - левый берег Терека).

22 мая Ермолов с основными силами вступил в Кабарду. Противник боялся столкновений с русской армией и бежал в горы, не оказывая сопротивления. Наконец русские достигли верховьев реки Баксан. Дальше дорогу преграждал Эльбрус. 24 июня кабардинская экспедиция была завершена. Войска вернулись на линию. По дороге, возле минеральных источников, Ермолов основал город Пятигорск.

В начале августа генерал опять двинулся в Кабарду. Отряд был разделен на две части: одна действовала против горцев, другая – строила укрепления. К осени у подножья Черных гор выросла новая линия укреплений, которая тянулась от Владикавказа до верховьев Кубани. Новая линия прикрывала центр Кавказской линии, а на западе до самой Кубани пустые земли были заселены линейными казаками. Восстания в Кабарде после этого прекратились на несколько лет.

Весь 1823 г. прошел в боях с дагестанцами и черкесами. Нападения черкесов были постоянными, но в 1823 г. они были особенно дерзкими. В мае более семи тысяч бандитов, под предводительством Джембулата Айтекова, тремя отрядами пошли на русскую линию. Однако войскам удалось отогнать неприятеля, и в конце мая черкесы вынуждены были уйти ни с чем. В июне – сентябре 1823 г. в их земли было совершено несколько военных походов, которые усмирили черкесов.

В конце 1823 г. при активном участии аварского хана опять началась смута в Дагестане. Ермолов решил лично разобраться с мятежниками. 3 октября он был уже в Бурной и вскоре выступил в поход. Генерал распорядился изъять у горцев весь скот. Лишенные основного вида продовольствия, дагестанцы быстро успокоились, и восстание прекратилось. 1824 год был довольно тихим, серьезных выступлений против России в это время не произошло.

В 1825 г. вспыхнул бунт в Кабарде, начались волнения в Чечне. В это же время главнокомандующий вел переговоры с персами, которые опять требовали пересмотра Гюлистанского мира. Еще в сентябре 1824 г. по всей Чечне распространился слух, что появился имам, который избавит от неверных. В горах Кавказа как никогда начал распространяться мюридизм.

Именно с 1824 г. борьба против России обрела свое религиозно-идеологическое обоснование. Призывы к газавату слышались все чаще и чаще. Бунт в Чечне разжигал Бейбулат Таймазов.

Начальник русских войск в Чечне Греков, чтобы предотвратить восстание, приказал арестовать мусульманских проповедников, но те скрылись в горах. Зимой 1824-1825 гг. чеченцы не выступали, а, как доносила разведка, ждали прихода имама. Весной 1825-го Бейбулат вышел в лес около селения Маюртуна. Здесь собралось множество народа – все ждали чуда. Вдруг мулла Махома стал кататься по земле и кричать, что он и есть имам. Появление имама подтвердил Бейбулат, и горцы громко приветствовали своего лидера.

Со всех концов Чечни потянулись люди в Маюртуну. Под знаменами Бейбулата собралось довольно большое войско, которое выступило в поход и заняло аул Атаги, напротив крепости Грозной. Греков объявил чеченцам, что если они не разойдутся, то он 30 июня выступит в поход. Так и произошло: 30 июня 1825 г. русские войска вышли к Ханкальскому ущелью. Чеченцы покинули аул Атаги, но Греков своими силами, численностью меньше батальона, не мог их преследовать, ему катастрофически не хватало солдат (вся линия по Тереку и Сунже охранялась всего одним егерским полком). Для усиления Грекова из Дагестана прислали еще один батальон, но генерал все равно вынужден был вернуться в Грозную. Бейбулат же заявил, что русские бежали от одного взгляда имама.

Чеченцы беспрерывно нападали то на одно, то на другое русское укрепление. Из-за недостатка войск многие посты были захвачены. На помощь Грекову из Кабарды прибыл Ширванский полк, что позволило снять осаду с крепости Герзель-Аул. Победа была впечатляющей, но Кавказский корпус потерял генералов Грекова и Лисаневича, которые были предательски убиты горцами в Герзель-Ауле во время переговоров. После этого в Чечню прибыл Ермолов.

Он со своим отрядом вошел к крепость Внезапную и начал ее укрепление. Появились чеченцы, но увидев сильное войско, ушли за Сунжу. Бейбулат в это время занял Ханкальское ущелье и тоже занялся его укреплением, чтобы помешать свободному проникновению русских в Чечню. Ермолов в ответ разрушил город Аксай и отстроил его в более безопасном для русских месте.

Перестройка укреплений задержала войска до глубокой осени, и военные действия были отложены, тем более что внезапная смерть Александра I, присяга Константину, переприсяга Николаю, восстание декабристов и прочие обстоятельства начала правления Николая I некоторое время не позволяли вести на Кавказе активные действия.

26 января 1826 г. русские силы выступили из Грозной. Войска прошли Ханкальское ущелье и заняли аул Большие Атаги. Через два дня к аулу подтянулись горцы Бейбулата. У Ермолова было 4 батальона пехоты, 600 казаков и 16 орудий. Отряд генерала действовал стремительно. 30 января было сожжено селение Чах-Кери. 5 февраля войска вышли к реке Аргун и заняли переправу у селения Большой Чечен. 8 февраля покорилось селение Алды, и Ермолов двинулся в чеченские леса.

Надо отметить, что горцы оборонялись слабо, многие аулы присылали парламентеров, раскаивались в преступлениях и обещали больше не выступать против русских. Тех же, кто не покорялся, ждала суровая расправа.

Так, были захвачены и сожжены аулы: Урус-Мартан, Рошня, Даут-Мартан, Гехи и множество других. Наступившая непогода заставила отряд вернуться на Терек. Эта экспедиция хотя и не прекратила восстания, всё же приостановила его. Поэтому, когда в апреле 1826 г. Ермолов снова перешел Сунжу, он практически не встретил сопротивления. Были проложены новые широкие просеки в чеченских лесах (чтобы бандиты не могли скрытно подойти к русским укреплениям) и расчищены старые, сделанные еще генералом Грековым. 18 мая все работы были закончены, и войска вернулись в Грозную. Чеченский мятеж был усмирен. Бейбулат бежал и скрывался в горах, позже был прощен русским командующим Паскевичем, а в 1831 г. был убит своими же горцами. А самозваный «имам» Махома исчез бесследно.

Подводя итог военной деятельности генерала Ермолова на Кавказе, следует признать, что несмотря на постоянный недостаток воинских сил ему удалось обеспечить тесную связь России с ее закавказскими областями и обезопасить их настолько, насколько это было возможно. Ближайшие преемники генерала, отказавшись от его тактики уничтожения поселений, переселения мятежников и жестоких мер в отношении бандитов - затянули Кавказскую войну еще почти на 50 лет.

Между тем Алексей Петрович в деле освоения Кавказа рассчитывал не только на военные действия, но и на мирные средства.

Генерал без войн присоединял к России земли умерших бездетных ханов, вводил на Кавказе цивилизованное законодательство. Так, в 1824 г. из «Уложения царя Вахтанга VI» были выписаны сохранившие актуальность законы. В том же году Ермоловым было собственноручно написано «Калмыцкое уложение».

Главнокомандующий активно участвовал в промышленном развитии края, уделяя особое внимание вопросам добычи полезных ископаемых. Для развития сельского хозяйства в крае Алексей Петрович выделил 1млн. руб., на эти деньги на Кавказ переместили немецких переселенцев, которые способствовали поднятию местного сельского хозяйства на более высокий уровень. Кроме того, он предложил начать межевание казенных земель. При Ермолове строилось множество дорог, связавших различные районы Закавказья между собой. До Ермолова почта была только в Тифлисе, а при нем почтовые конторы появились в Моздоке, Владикавказе и других городах. Необычайного развития достигла торговля, так как генерал назначил торговую пошлину всего 5%, и стало выгоднее везти товары в Россию не через Турцию, а через Закавказье.

В 1818 г. по приказу Ермолова в Астрахани была построена верфь. Крепостничество было не популярно на Кавказе, и генерал добился того, что с 28 ноября 1824 г. крестьяне вверенного ему края могли выкупаться на свободу. На 100 000 руб. личных денег генерал построил в Тифлисе госпиталь. Начиная с 1823 г., он вводит ежегодные отпуска для чиновников, служащих в крае. При нем начинается активное строительство лечебниц на минеральных водах. Так же активно отстраивался Тифлис, как главный политический и административный центр Закавказья. С 1820 г. в Тифлисе начинает выходить газета на грузинском языке. Для сближения Кавказа с Россией Алексей Петрович посылает детей местной знати учиться в русских кадетских корпусах.

Последние годы правления Ермолова на Кавказе не прошли для мятежных горцев бесследно: тысячи семей были лишены крова за бандитизм и убийства русских. Войска четко выполняли директиву Ермолова - «наказание должно постигнуть всех, носящих оружие». А.С. Грибоедов писал о правлении Ермолова на Кавказе: «… вешает, жжет их села – что же делать? Я это порицаю, но вспомни, что мы в Азии, где каждый ребенок хватается за нож». За успехи в усмирении Кавказа Александр I представил Ермолова к награждению огромной суммой - 40 000 рублями, но генерал отказался от денег и просил императора, чтобы они были пущены на более важные для государства цели. В 1827 г. началась новая война с Персией, и после прибытия нового командующего, генерала Паскевича, Ермолов был отправлен в отставку.

Фактически Кавказ к концу правления Ермолова стоял на грани полного усмирения, после которого никаких мятежей, убийств и грабежей от горцев уже не ждали. Но решение русского правительства о переходе к более гуманным методам правления было воспринято горцами как слабость русских.

Поэтому, используя несколько спокойных лет для того, чтобы собраться с силами, горцы Кавказа вновь поднялись против России. Начался газават и длительная Кавказская война.